Л.Р. Аксютин Двенадцать тысяч миль под парусами: Глава 6

Глава VI

Бурно начавшаяся гонка очень скоро превратилась в дрейф Следующий день мы еще шли довольно резво в бакштаг правого галса со скоростью почти 6 уз, но уже к вечеру ветер стал заметно слабеть. Парусники понемногу разбрелись в надежде поймать ветер. Одни пошли севернее, другие южнее но всех постигла одинаковая судьба. Утром 22 июня во всем районе гонок стало маловетренно. Наша скорость сначала снизилась до 2 уз, а затем до 0,2 уз. Судно порой переставало управляться и выходило из ветра.

Регулярно появлялись суда береговой охраны США и обес печивающие гонку военно-транспортные суда “Бей Стейт” и “Стейт оф Мэйн”; вероятно, проверяли, не работает ли кто-нибудь машиной.

В эти дни нам впервые довелось видеть отдыхающих дельфинов. Они лежали неподвижно, с высоко поднятыми над водой мордами. Дельфины расположились с правого борта в нескольких десятках метров от судна и внимательно нас разглядывали. Мы их тоже.

Время шло, не принося почти никаких изменений в положение судов. Парусники перемещались только за счет попутного течения. Через три дня стало очевидным, что если продолжать ждать ветра, то будет сорвана программа пребывания в Ньюпорте, а может быть, даже и в Нью-Йорке. Это никак не устраивало американцев: 200-летний юбилей США нельзя передвинуть по погодным условиям. И вот решением СТА в связи с гидрометеорологической обстановкой гонка судов класса А была прекращена в 18 ч 24 июня вместо 24 ч 26 июня. Призовые места определили по позициям судов на этот момент. Гонку судов класса В прерывать не имело смысла: на многих яхтах не было моторов, и они все равно не могли двигаться без ветра.

Сразу после получения решения СТА о прекращении гонки на “Товарище” объявили аврал по уборке парусов. Курсанты удивлены — они еще ничего не знают и поэтому не понимают, что происходит, но вопросов не задают. Наконец паруса убраны. Команда повахтенно построена на палубе, первый помощник капитана Виктор Иванович Коренной сообщает о решении СТА и поздравляет экипаж с окончанием регаты.

В такой обстановке подобное сообщение вызвало смешанные чувства. С одной стороны, все рады ее окончанию, так как устали от гонки на протяжении более четырех тысяч миль, с другой,— не завершенный по-настоящему третий этап вызывает чувство неудовлетворенности. У всех один и тот же вопрос: на каком же мы месте? Пока на него никто ответить не может, так как нам не известны позиции всех судов.

Не успели прекратить гонку, как на следующий день посвежел ветер, но уже поздно!

В полдень нас догнала “Одесса”, возвращавшаяся с Бермудских островов в Нью-Йорк. Уменьшив ход, минут 20 она шла рядом, обмениваясь с нами приветствиями, а потом стремительно умчалась за горизонт. За время недолгой встречи на Бермудах мы все подружились со славным экипажем этого судна, поэтому новая встреча в океане стала маленьким праздником.

Ночью ветер усилился. Сильная килевая качка сотрясала корпус “Товарища”, но к утру вновь все стихло. Наступил безоблачный солнечный день, однако довольно прохладный: от океанской воды веяло холодом, как из погреба. Чувствовалось, что теплые воды Гольфстрима остались позади и мы пересекли холодное Лабрадорское течение.

Зародившись в районе Флориды, мощный поток теплой воды с температурой около 26° С, устремляется на тысячи миль, вплоть до арктических районов. Название “Гольфстрим” введено в употребление английским полярным исследователем Дж. Франклином. На русский язык оно может быть переведено, как “течение из залива”, имеется в виду, что оно зарождается в Мексиканском заливе вследствие сильного нагона воды экваториальными течениями и пассатами через Юкатанский пролив. Эти избыточные воды из залива устремляются в океан через Флоридский пролив, неся в секунду 25 млн. куб. м. Для сравнения можно указать, что этот объем воды в 20 раз превышает расход воды всех рек земного шара.

В том районе, где мы проходили, Гольфстрим встречается с холодным Лабрадорским течением. Разность температур в этих потоках достигает 15° С. Резкие перепады температуры воды и воздуха создают в этих местах условия для частых и густых туманов, затрудняющих мореплавание и послуживших причиной не одной аварии.

С каждым часом все больше появлялось признаков приближения земли: стали попадаться буйки рыбацких сетей и катера, заработал в кают-компании телевизор. Около 17 ч 27 июня слева по носу появилась на горизонте земля — берега Соединенных Штатов Америки. Вскоре нас встретил катер береговой охраны, и в его сопровождении “Товарищ” через пролив Ист-Пассидж вошел в порт. Мимо проплывали стены одного из старейших в США архитектурных памятников — крепости Форт-Адаме.

Самые крупные парусники поставили на внешнем рейде. “Товарищ” стал на бочки в отведенном для него месте на внутреннем рейде, между польским судном “Дар Поможе” и румынским “Мирча”.

Выше уже говорилось о том, что “Мирча” и “Товарищ” однотипные суда, построенные на одной верфи, “Мирча” несколько “моложе” — его построили в 1938 г. В 1966 г. судно прошло модернизацию на той же верфи. Мирча — имя князя, освободившего район Добруджи от турок в XIV в. Его изображение украшает форштевень барка.

Кроме этих судов, на внутреннем рейде стоял западно-германский “Горх Фок”, а у причала “Игл” — учебное судно американской береговой охраны. Всю акваторию порта заполняли стоящие на бочках бесчисленные яхты и катера — участники регаты, хозяева и гости Ньюпорта.

Ньюпорт, т. е. новый порт, некогда действительно был таким. Ныне — это один из старейших городов Северной Америки. Расположен он на о. Акуиднек, купленном в марте 1638 г. Вильямом Коддингтоном у индейцев за 40 саженей ткани стоимостью 200 шиллингов. Сделкой была предусмотрена доплата из 10 пальто и 20 мотыг в том случае, если индейцы покинут остров до следующей зимы. Видимо, индейцы точно выполнили условия договора, потому что уже в мае 1638 г. 13 семей из Бостона двинулись на новые земли — основывать город в северо-восточной части острова. Город назвали Покасет, но чем-то он не понравился новоселам. В 1639 г. часть жителей из него ушла и основала в юго-западном районе острова другой город — Ньюпорт. Таким образом, в год нашего посещения Ньюпорту исполнилось 337 лет. Возраст почтенный! Не удивительно, что в городе, как утверждают рекламные проспекты, самые старые в США епископальная церковь, таверна, синагога и библиотека.

На углу улиц Мемориал-бульвард и Спринг-стрит находится самый старый в штате Род-Айленд католический собор Св. Марии, приобретший известность тем, что в нем в 1953 г. венчались Джон Кеннеди и Жаклин Бовьер.

Город рос и богател благодаря морякам, торговцам и контрабандистам. Не гнушались его жители заниматься и пиратством. Долгое время Ньюпорт по своему экономическому значению считался вторым после Филадельфии. Генеральная ассамблея Род-Айленда 4 мая 1776 г. объявила об отделении штата от Великобритании и независимости, т. е. на два месяца раньше остальных колониальных территорий в Северной Америке. Ньюпорт стал на много лет столицей первого независимого штата.

Однако со временем город потерял свое промышленное а экономическое значение и превратился в модный курорт. Богатые жители Нью-Йорка, Филадельфии и южных штатов строили здесь свои дачи. Роскошные особняки, расположенные вдоль Бельвью-авеню, проектировали известные американские архитекторы. Сейчас некоторые из зданий превращены в музеи, открытые для посещения.

Хозяева домов на Бельвью-авеню оградили свой район от неимущих посетителей. Сделано это очень просто: сюда не ходит никакой общественный транспорт, поэтому добраться до этой части города могут только владельцы собственных машин или имеющие деньги на такси.

Ньюпорт не соответствует тому представлению об американских городах, которое сложилось у многих из нас. В нем нет ни одного высотного здания. Над кронами деревьев возвышаются только шпили церквей. Улицы неширокие, с довольно беспорядочной планировкой. Много домов весьма унылого вида.

Обращает на себя внимание огромный, длиной более трех километров, мост, соединяющий Ныопорт с соседним о. Конаникет. Его огромные фермы видны отовсюду и кажутся единственным современным инженерным сооружением во всей округе. В старом порту нет ни одного крана для проведения грузовых операций. В нем стоят только прогулочные суда, а транспортные идут мимо, под мост, в порт Провидения.

В Ньюпорте 65 000 населения, но на время проведения Операции Парус-76 оно возросло до 400 000. Сил местной полиции оказалось недостаточно для обеспечения порядка, и поэтому в город прибыли еще национальные гвардейцы и военные. В информационных листках, полученных на судне, мы прочли недвусмысленное предупреждение, которое я цитирую дословно: “Ночью, пожалуйста, идите только с другом вдоль улиц, на которых зажгут огни”. Короче — один по темным улицам не ходи! Наверно, хозяева знали, что советовать.

Не знаю, какие сюрпризы могли нас ожидать на темных улицах, но американцы встречали участников регаты, в том числе и советских моряков, хорошо. Вокруг больших парусников на внешнем и внутреннем рейдах весь день с раннего утра и до наступления темноты шли бесконечной вереницей лодки и лодочки, катера и яхты, иногда совершенно нелепые плавучие сооружения — плод фантазии владельцев, которые нельзя причислить к какой-либо определенной категории судов. И со всех них неслись приветствия. Иногда это был просто сдержанный взмах рукой, иногда бурные аплодисменты и восторженные крики. Ни одно приветствие, конечно, не осталось с нашей стороны без ответа.

Только около одного судна, стоявшего на внешнем рейде,. не было никого, кроме дежурящего рядом катера береговой охраны. Отшельником стояла четырехмачтовая баркентина чилийского военно-морского флота “Эсмеральда”. Это судно однотипно с судном “Хуан Себастьян де Элькано”, но несколько отличается по своему парусному вооружению: нет косого паруса на фок-мачте. Построили его в 1952 г. Первоначально судно принадлежало Испании и плавало под именем “Хуан Д'Аустриа”. Впоследствии его приобрело государство Чили и использовало как учебное судно военно-морского флота. Название дано в честь чилийского военного корабля, отличившегося во время войны против Перу и Боливии. Водоизмещение “Эсмеральды” 3730 т, длина 92,6 м, ширина 13,1 м, осадка 7 м, площадь парусов 2400 кв. м. “Эсмеральда” приобрела печаль ную известность как плавучая тюрьма во время военного переворота в Чили. С тех пор ее плавания сопровождаются демонстрациями протеста во многих портах захода. Рассказывают, что до нашего прихода в Ньюпорте тоже состоялась такая демонстрация.

Официальная программа нашего пребывания в Ньюпорте началась в понедельник 28 июня. В 12 ч дня вице-адмирал Джульен Лебурке, президент военно-морского колледжа, устроил прием для капитанов судов. По случаю регаты занятия в колледже были прекращены на неделю раньше. Колледж пустовал. “Осмотреть его вы не сможете”,— так сказали хозяева гостям, не дожидаясь на этот счет вопросов. Прием проходил в двухэтажном коттедже президента, рядом с колледжем.

Интереснее прошел вечер этого дня, когда мне пришлось побывать на ужине в Белкорт Касл. Так называется летняя резиденция Оливера Бельмонта, представителя банка Ротшильда в Америке. Здание в виде французского замка времен Людовика XIII обошлось своему хозяину в 3 млн. долл. Расположено оно на уже упоминавшейся Бельвью-авеню. Проектировал его знаменитый американский архитектор Ричард Морис Гонт, а лучшие мастера Европы оформили 60 комнат замка в различных стилях. Особое внимание привлекала парадная лестница замка — точная копия лестницы Франциска I в музее Клуни в Париже. В замке хранятся различные коллекции из 32 европейских и азиатских стран, например, самая большая в США частная коллекция цветного стекла.

В этом замке и состоялся ужин в честь участников Операции Парус-76. У ворот замка гостей встречали слуги в мундирах солдат XVIII в. В 7 ч вечера начался коктейль. Приглашенных оказалось много, и было тесно. У стоек с напитками толпились яхтсмены и гости.

В зале второго этажа бил фонтан из шампанского, демонстрируя щедрость американской души. Необычность такого зрелища поражает. Оно и рассчитано на внешний эффект, а убытка хозяевам не приносит.

После коктейля гостей пригласили во двор, где под огромным брезентовым навесом состоялся ужин, на котором присутствовало около тысячи человек. Участники регаты составляли меньшинство (с каждого судна приглашали по 2—3 человека), большинство — местные поклонники парусного спорта, администрация города и штата Род-Айленд во главе с губернатором. Вероятно, для экзотики пригласили даже одного индейца в национальном костюме. Индеец был в очках с толстыми стеклами и явно не годился для охоты на бизонов.

На ужине присутствовал Тур Хейердал. Мне впервые пришлось видеть знаменитого норвежца. Среднего роста, худощавый, с голубыми спокойными глазами и гладко зачесанными назад волосами, Тур Хейердал сразу располагал к себе. Он говорил негромко, без ораторских эффектов, с легким юмором о серьезных вещах — об океане и влиянии на него человека. Встреча с ним оказалась очень впечатляющей и запомнилась навсегда.

За время стоянки нас дважды возили на автобусные экскурсии по городу. Собственно, по городу мы только проезжали, но основными объектами осмотра были “Элмс” — замок угольного магната из Филадельфии Эдвина Бервайнда, достроенный во французском стиле, и “Брейкере” — летняя резиденция К. Вандербильда, построенная в виде итальянского дворца XVI в.

К. Вандербильд — один из самых могущественных финансовых магнатов США — основал династию миллиардеров. Разбогател он на строительстве железных дорог и оставил своим наследникам после смерти в 1877 г. огромное состояние, многократно преумноженное потомками.

Оба дворца поражают своей роскошью и образцово ухоженными парками вокруг них. По существу, это — музеи быта американских миллионеров. Здания снаружи и внутри оформлены в европейском стиле. Мебель, картины, ковры, посуда и и т. п.— все привезено из Франции, Италии, Китая и других стран. В “Брейкере” мы видели, например, великолепные гобелены, сделанные руками русских мастеров. А вот своего, национального, во дворцах ничего нет.

В одной из экскурсий нас сопровождали две русские девушки из эмигрантских семей: Лариса и Галя. Внешне они совсем разные. Лариса — темная шатенка с красивыми тонкими чертами, Галя попроще — курносая, с распущенными по плечам волосами цвета спелой пшеницы. А вот судьбы их до удивления похожи.

Обе девушки родились в Венесуэле, у обеих родители попали за границу во время Великой Отечественной войны, обе стали преподавателями испанского языка. Сейчас они переехали в США в поисках постоянной работы. Американского подданства они до сих пор не имеют и работы не нашли тоже. Сейчас их привлекли временно для экскурсионного обслуживания русских моряков. Дело это оказалось для них не таким уж простым: обе с трудом говорили по-русски, часто не справлялись с переводом объяснений экскурсоводов, и нам приходилось общими усилиями им помогать. Девушкам было стыдно перед нами за то, что забыли родной язык. Никто из нас не задавал неделикатных вопросов, не относящихся к экскурсии, не лез в душу с расспросами о причинах, заставивших родителей покинуть СССР, о личной жизни. Все что мы о них узнали— девушки рассказали сами. Прощаясь с нами, Галя как бы подвела итог всему: “Тяжело чувствовать себя человеком без родины”. Слова эти не напрасно взяты в кавычки. Цитата точная, только убран нерусский акцент из речи русского человека.

По традиции, все участники Операции Парус устраивали приемы на борту своих судов. Вечером 29 июня пришел и наш черед принимать гостей. Надо развезти приглашения на суда и на берег, приготовить торжественный обед и накрыть столы на верхней палубе, так как во внутренних помещениях тесно.

Погода выдалась совсем не для таких приемов: после обеда на порт опустился густейший туман. В его толще исчез не только берег, но даже стоящие рядом с нами яхты. Движение катеров в порту по погодным условиям прекратили. Пришлось срочно натянуть над палубой тент, а чтобы хоть немного защитить гостей от оседающей из тумана влаги, вывесить вдоль бортов флаги расцвечивания вместо стен. После этого на верхней палубе сразу стало уютнее.

Мобилизовали курсантов для прохождения ускоренного курса подготовки гарсонов и барменов. Волнений было много, но они оказались напрасными. Ровно в назначенное время из тумана поочередно стали выныривать катера разных размеров и даже гребные шлюпки с гостями. Погода не испортила настроение морякам-парусникам, привычным ко всяким невзгодам, и прием прошел хорошо, судя по тому, что гости не спешили разъезжаться.

Вторую половину последнего дня пашей стоянки в Ныопорте заняли официальные церемонии. В 15 ч парусники объезжали на яхте “Америка” почетные гости штата Род-Айленд вместе с губернатором. Это был так называемый “парад на якорях”, когда участники парада стоят, а принимающие парад движутся. Как принято на парусных парадах, курсанты разошлись по реям, а командиры выстроились на юте.

Вечером состоялась церемония награждения победителей. Происходила она в крепости Форт-Адаме.

В 17 ч за нами зашла самоходная десантная баржа, доставившая представителей команды в Форт-Адаме. Мы приехали одними из первых и поэтому долго ждали начала. Наконец, из крепости вышли мальчики лет по 14—15 с государственными флагами стран — участниц регаты. Экипажи судов выстроились около своих флагов, после чего колонну долго переставляли и перестраивали. Из крепости тем временем стали доноситься какие-то звуки, пушечные выстрелы, музыка. Там явно что-то происходило. Так в неизвестности прошло часа два. Наконец мы вошли внутрь, выстроились на отведенных местах, получили призы и промаршировали опять наружу, только через другие ворота.

Уже после мы узнали, что в Форт-Адамсе состоялась развлекательная программа, в которой участникам регаты отвели роль артистов, исполнивших один из номеров. Это награждение победителей регаты оказалось первым в моей практике, на котором заработали деньги и так бесцеремонно отнеслись к самим участникам гонок. Но, как видно, бизнес есть бизнес!

Результатами регаты мы остались довольны. Места на третьем этапе распределились среди судов класса А так: на первом месте —“Горх Фок” (ФРГ), на втором — “Дар Поможе” (ПНР), на третьем — “Христиан Радиш” (Норвегия). “Товарищ” занял четвертое место, но по сумме всех трех этапов — первое место в своем классе и абсолютное первое место. Приз за абсолютное первое место представлял собой большой поднос, за первое место в классе А — модель парусника, за четвертое место на третьем этапе — барометр. Абсолютное второе место занял “Христиан Радиш” и абсолютное третье место — “Дар Поможе”.

Теперь несколько слов о спортивной программе Операции Парус-76, состоявшейся в Ньюпорте. Готовились мы к ней давно и на судне были укомплектованы довольно сильные команды по футболу, баскетболу, плаванию, перетягиванию каната, хождению на шлюпке и киданию выброски. Неофициальные соревнования на о. Тенерифе показали их “боеспособность”, а официальные начались с сюрприза.

28 июня наши футболисты отправились на свой первый матч, который, как оказалось, они должны провести... с женской футбольной командой английской марсельной шхуны “Сэр Уинстон Черчилль” (на третьем этапе гонок шхуна шла с жен ским экипажем; кроме капитана и нескольких командиров, остальные 39 членов команды были девушки). Победа в таком матче не приносит славы, а поражение делает смешным. На стадионе сидели корреспонденты газет и телевидения, готовилось зрелище, в котором независимо от результатов игры нашей команде отводилась нелепая роль. Наши спортсмены отказались выйти на поле, за что их исключили из соревнований. Девушки на нас не обиделись и не восприняли отказ играть с ними в футбол, как демонстрацию мужского пренебрежения. На следующий день экипаж английской шхуны побывал на нашем судне.

По завершении спортивных соревнований планировались выход парусников 1 июля из Ньюпорта и парад на его внешнем рейде. Затем колонной, возглавляемой американским барком “Игл”, они должны были идти в Нью-Йорк. Однако утром в день выхода снова опустился густой туман. Выход отложили до 12 ч дня. К этому времени видимость улучшилась, и около 11 ч стали выходить из порта яхты, а за ними и большие парусники. Число судов на рейде все увеличивалось, пришел не участвовавший в гонках японский четырехмачтовый барк “Нип-пон Мару”. Он построен в 1930 г. в Кобе. Его длина 97 м, ширина 13 м, осадка 6,9 м, водоизмещение 4043 т, площадь парусов 2397 кв. м.

Весь внешний рейд буквально кишел беспорядочно двигавшимися яхтами, катерами и всевозможными моторными лодками. Дул свежий ветер с океана. Над заливом висела дымка.

По радио сообщили, что в районе Нью-Йорка вчера дул ветер” ураганной силы, и сейчас из океана на нас шла крупная зыбь. Все это делало рискованной затею с парусным парадом в условиях ограниченной акватории, и наш капитан решил не участвовать в параде, а сразу идти в Нью-Йорк. Вероятно, разумность такого решения оценили и руководители Операции Парус, так как через некоторое время “Игл” передал всем судам указание следовать в Нью-Йорк без ордера, т. е. произвольно. Когда снова на Ньюпорт опустился туман, “Товарищ” уже вышел из залива в океан.